Слуга Империи - Страница 140

140

— Какие потери мы понесли?

Властитель Сутанты, высокий человек в синей мантии со светло-голубой каймой, слегка поклонился:

— Властитель Чековары и его сорок воинов сейчас находятся на пути сюда от Равнинного Города. Властитель Кодзиншах с двумя вассалами остался при императоре. Потери клана Хадама невелики, поскольку отряды малых кланов не стояли в передних рядах нашего войска, когда случилось подлое нападение. Большинство наших правителей вернется в Кентосани в течение недели.

— Кто созвал этот Совет? — спросила Мара.

Жесткие черты лица властителя Сутанты не выражали никаких чувств.

— А от кого получила вызов ты сама?

Столь же не склонная к откровенности, как и он, Мара скупо сообщила:

— Я просто пришла, и все.

Широким жестом властитель Сутанты обвел все более наполняющийся зал:

— Никто из присутствующих не скажет ни слова против воли Света Небес. — Он впился пронзительным взглядом в Мару. — Но они также не станут отсиживаться по домам, когда их первенцы-сыновья предательски убиты.

Мара кивнула и мысленно договорила то, что не было произнесено вслух. Дерзновенное вступление Ичиндара в борьбу за власть было вежливо принято обществом. Но в Большой Игре маской любезности часто прикрывалось убийство. Высший Совет Цурануани желал быть услышанным и намеревался этого добиться. Сегодня здесь не будет проведено совещание по всей форме: слишком многие отсутствуют. Никто пальцем не шевельнет, пока не выяснит, кто из врагов и кто из союзников остался в живых. День сегодняшний отводится для подсчета и оценки собственных сил и сил противников; день завтрашний — для Игры, когда каждый использует любое преимущество, любую зацепку, чтобы потеснить соперника. И хотя этот Совет собрался без соблюдения каких бы то ни было формальностей, но тем не менее он представлял собой еще один тур Большой Игры. Подобно тому как серый воин ничуть не меньше способен убивать, чем верный присяге служака из знатного дома, этот «серый совет» таил такую же смертельную опасность, как и любой Совет, проводимый с ведома и по утверждению Света Небес.

Мара улучила момент, чтобы обдумать положение. Перспективы Акомы выглядели неутешительно. Число врагов у Минванаби почти не уменьшилось, зато этот дом получил нового властителя — опытного, одаренного и безжалостного. Соотношение сил было неблагоприятным и для властителя Ксакатекаса. Будучи предводителем клана Ксакала, властитель Чипино, по-видимому, стоял в первых рядах императорского войска; его старшему сыну Десайло надлежало представлять семью Ксакатекас. Оба они, вероятнее всего, погибли за Бездной, а здесь осталась госпожа Изашани с детьми, из которых самый старший был еще слишком юным и необученным, чтобы стать главой рода. Таким образом, могущество семьи, которая считалась самым сильным из союзников Мары, оказалось угрожающе подорванным. Да и полагаться целиком на узы кровного родства с Текумой — в том, что касалось защиты Айяки, — было страшновато.

Вокруг нее, подобно джаггунам, фыркающим над трупами, не зная, с которого начать свой кровавый пир, правящие властители Цурануани собирались в клановые стаи, время от времени покидая родичей, чтобы потолковать с союзниками или единомышленниками.

Господа из Акомы традиционно примыкали к небольшой Партии Нефритового Ока, но эти связи почти оборвались после смерти властителя Седзу. Мара не участвовала в политических делах партии, будучи целиком поглощена защитой собственного дома от полного уничтожения. Но теперь, когда вся Империя перевернулась вверх дном, нельзя было пренебрегать никакими связями, даже самыми незначительными.

Пройдя мимо властителя Инродаки и толстого второго сына Экамчи, которые о чем-то шепотом совещались с кузеном властителя Кеотары и провожали Мару холодными взглядами, она завела беседу с двумя другими правителями из Партии Нефритового Ока, начав ее — как начинались сегодня почти все разговоры — с выяснения перечня утрат. Казалось, что все погибшие и оставшиеся за Бездной незримо присутствуют в Палате. Однако жизнь в Цурануани не остановилась. Члены Высшего Совета присматривались и прислушивались друг к другу, пытаясь угадать подлинные замыслы за фасадом показной вежливости, и неустанно готовили новые ходы в Большой Игре.

***

Молния прорезала небо серебряной вспышкой над огромным дворцом Минванаби. Сидя на подушках с переносной письменной доской на коленях, с пером в руке и стоящей рядом чернильницей, только что заправленной свежими чернилами, Инкомо просматривал громоздящиеся перед ним документы; на шум дождя он не обращал внимания. Он никогда не был скородумом, а теперь мысли вообще путались от потрясения и невозможности поверить в случившееся. Впрочем, в гибели Десио сомневаться не приходилось. Трое свидетелей утверждали, что это произошло у них на глазах: Десио упал, и стрелы торчали у него из шеи и груди. К этому мгновению его кузен Джешурадо уже был мертв. Никто из друзей или вассалов не оказался достаточно близко, чтобы вытащить тело властителя из хаоса сражения, а потом магический проход закрылся, наглухо отрезав Келеван от Мидкемии.

Инкомо прижал к вискам ладони и вдохнул глоток влажного воздуха. Десио Минванаби обрел покой среди своих предков, если действительно дух человеческий может пересечь неведомую пропасть между мирами. Поспешно вызванный жрец произнес предписанные ритуалом слова в священной роще семьи Минванаби; гонцы-вестники были разосланы во все края Империи. Оставалось только ждать прибытия нового властителя, обретающегося на сторожевой заставе одного из западных островов.

140